.

«Субсидиарка» на интуиции

Все последние «пандемийные» месяцы мы очень часто слышим слово «субсидии». Оно вселяет оптимизм. Но есть еще и слово «субсидиарка», которое никакого оптимизма не внушает. С нелегкой руки разного рода проверяющих и при «потворстве» судов субсидиарная ответственность превратилась в настоящее оружие массового поражения. Привлекать, похоже, скоро будут целые коллективы. Причем без прямых доказательств, «по наитию». Впрочем, надо отдать должное судьям, интуиция у них неплохая. Вот несколько интересных споров.

Причем первое из дел очень красноречиво иллюстрирует аллегорию с боевыми действиями, поскольку речь в нем идет именно об оружии. Точнее, о военной технике. Хоть и раритетной.

Первым делом – самолеты

Летчик вдохновил знакомого на сборку собственного самолета по образцу военных времен и посоветовал купить детали в одной дружественной фирме. Знакомый последовал совету и перечислил за них почти 20 миллионов рублей, но своих запчастей так и не увидел. А следом фирма-продавец обанкротилась. Поэтому несостоявшийся покупатель решил доказать, что его приятель контролировал эту фирму, и привлечь его к «субсидиарке». Дело дошло до Верховного суда РФ (Определение от 24.08.2020 № 305-ЭС20-5422).

В 2011 году летчик Максим Миронов рассказал Григорию Гринченко, что может построить для него Як-7 – самолет военных времен. Вдохновившись идеей, Гринченко начал действовать: он договорился о покупке у ООО «Ключ», дружественного Миронову, всех необходимых деталей. А собрать самолет для Гринченко по договору должно было конструкторское бюро «Современные авиационные технологии» (КБ «САТ»), также некогда аффилированное с Мироновым. Тот раньше руководил этим КБ, но в 2009 году его сменил Владислав Шустеров, а Миронов остался одним из двух участников.

Конфликт между участниками сделок случился в 2014 году. Тогда Оксана Кряжева, генеральный директор и единственный участник «Ключа», направила Гринченко требование погасить долг по договору купли-продажи деталей. Руководитель настаивала, что покупатель получил от ее общества все, что нужно для сборки самолета. А в КБ подтвердили, что получили эти детали от Гринченко.

Покупатель проигнорировал претензию, поэтому «Ключ» обратился с иском в Савеловский районный суд Москвы и потребовал погасить долг по договору купли-продажи. А Гринченко подал встречный иск, в котором заявил о расторжении договора. Он также потребовал вернуть ему 19,7 миллиона рублей, которые он уже заплатил за детали. В ходе разбирательства суд установил, что прав был все-таки Гринченко: он частично заплатил продавцу, но не получил деталей и не подписывал акт приема-передачи. Поэтому суд удовлетворил именно встречный иск (дело № 02-2532/2016).

Свалиться в штопор 

Решение Савеловского райсуда на 19,7 миллиона рублей стало поводом для обращения в суд с заявлением о банкротстве «Ключа». По заявлению Гринченко общество признали банкротом, но имущества у него не нашлось. Поэтому кредитор и Ольга Иванова, конкурсный управляющий, попросили суд привлечь к субсидиарной ответственности не только руководителя «Ключа» Кряжеву, но и Шустерова с Мироновым из конструкторского бюро (дело № А40-232805/2017).

Кряжеву кредитор обвинил в непредставлении необходимой документации в рамках банкротного дела, а Шустерова – в том, что он сообщил «не соответствующую действительности информацию о том, что бюро получило детали и элементы самолета». Миронов же был «лицом» всей сделки. Он, как утверждает Гринченко, активно способствовал заключению договора купли-продажи деталей и элементов самолета, демонстрировал покупателю детали самолета, а также «создавал видимость исполнения договора подряда, направляя заказчику отчеты о проделанной работе».

АСГМ проверил ЕГРЮЛ и подтвердил, что Кряжева, Шустеров и Миронов входят в одну группу лиц. Кряжева занимала и занимает руководящие должности в компаниях, участником которых является Миронов, кроме того, она его свояченица. Сам Миронов до 2009 года занимал должность генерального директора КБ «САТ», а потом уступил кресло Шустерову.

Суд также выяснил, что Кряжева была лишь номинальным директором. Документы из Пенсионного фонда подтвердили, что она, будучи гендиректором нескольких связанных с Мироновым обществ, не получала зарплату. Связь участников конфликта подтвердили и два договора купли-продажи от 2009 года – тогда Миронов продал «Ключу» два самолета, Як-30 и чехословацкий L-29 Viper.

Поэтому первая инстанция указала, что все эти лица аффилированы друг с другом и с должником, и решила привлечь их к «субсидиарке» по долгам общества. Это решение отменил 9-й ААС. Апелляционный суд не нашел оснований для признания Миронова и Шустерова контролирующими «Ключ» лицами. С этим согласился и АС Московского округа.

Технический «Ключ» 

Елена Позднякова, которая представляла интересы Гринченко в Верховном суде, заявила: вся деятельность общества «Ключ» сводилась к тому, чтобы представлять интересы Максима Миронова. И хотя формально Шустерова и Миронова действительно нельзя назвать контролирующими должника лицами, фактически это именно так, подчеркнула юрист. «Конкурсный кредитор обратился с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности тех лиц, которые получили выгоду от этой сделки», – объяснила она.

А Ольга Иванова, конкурсный управляющий «Ключа», и вовсе заявила о мошенничестве со стороны Миронова. Ведь, как показывает документация в банкротном деле, «Ключ» ни у кого не покупал детали. Что не мешало ему их «продавать».

«Миронов себя завуалировал таким образом, что его как бы нет, но при этом все имущество осталось у него», – заявила Иванова.

«Ключ» – это просто техническая компания, продолжила Иванова, «об этом свидетельствуют расписки и все действия этих людей».

Детали Шрёдингера 

Юрист Максима Миронова в суде не согласился с тем, что деталей нет. Если верить его словам, опечатанный контейнер с запчастями, арестованный по уголовному делу, до сих пор стоит на базе «Волжанка». «Если вы говорите, что имущество у Миронова, тогда где требование к Миронову, чтобы он отдал имущество ”Ключа”? Нет этого требования», – заявил юрист. «Если вы знаете, где имущество должника, так придите и возьмите его. Не очень понятно, чего хочет кредитор. Вам деньги нужны или субсидиарная ответственность?»

«Мы считаем, что тех деталей, которые все знают, где находятся, достаточно, они сопоставимы по стоимости с требованиями кредитора. Их просто нужно продать и расплатиться с кредитором», – заявила представитель Шустерова Валерия Червонникова.

Она также сослалась на другой спор – о расторжении договора на сборку самолета между Гринченко и КБ «САТ». По словам юриста, Гринченко в этом деле сперва утверждал, что передал детали на сборку самолета. «Но когда он понял, что такая позиция ему невыгодна и противоречит его словам о том, что он не получил детали, он решил не приходить на заседание. В итоге Пресненский районный суд оставил иск без рассмотрения», – рассказала Червонникова. Позднякова поправила ее и заявила, что по этому делу суд даже не вынес ни одного судебного акта, а потому ссылаться на него не получится.

Сама же она продолжала настаивать, что никаких деталей нет. «За два года доказательств представлено не было. Видимо, этих документов нет в природе. Какой-то контейнер, который лежит на ”Волжанке”. Нет предмета договора купли-продажи, не было никогда, – заявила Позднякова. – Никаких правоустанавливающих или технических документов на эти детали не было и нет, поэтому и в конкурсную массу ”Ключа” они не попали». Юрист обратила внимание ВС РФ на тот факт, что в споре о расторжении договора купли-продажи подробно исследовался вопрос о том, покупал ли когда-нибудь «Ключ» предмет договора – запчасти.

Тройка судей экономколлегии заслушала аргументы сторон и после непродолжительного совещания решила отменить постановления апелляционной и кассационной инстанций. В силе остается решение АСГМ. Поэтому Миронов, Шустеров и Кряжева солидарно понесут субсидиарную ответственность по долгу «Ключа» перед Гринченко.

«Мотивировка» ВС РФ

В полном определении экономколлегия указала: Гринченко и конкурсный управляющий привели достаточно серьезные доводы и представили существенные косвенные доказательства, «которые во взаимосвязи позволяли признать убедительными аргументы о возникновении связанной группы лиц, подконтрольной Миронову». И именно Миронов должен был доказать «независимый характер своих отношений с обществом и Гринченко». Но он этого не сделал.

Важно

«Учитывая объективную сложность получения прямых доказательств неформальной подконтрольности, суд первой инстанции правильно принял во внимание совокупность согласующихся между собой косвенных доказательств», – заявили судьи ВС РФ.

По мнению Верховного суда, Миронов и Шустеров согласовали и скоординировали свои действия и направили их на реализацию «общего незаконного намерения». Они оба взяли деньги у Гринченко, но в итоге на счетах «Ключа» средства так и не появились. Но если бы общество получило деньги, то смогло бы рассчитаться с кредиторами и не обанкротилось бы, подытожила экономколлегия.

Косвенных? Достаточно!

Еще один любопытный спор… Предприниматель и депутат местного заксобрания довел свой бизнес до банкротства. Суд разрешил привлечь его к субсидиарной ответственности, но вышестоящие инстанции это решение отменили, потому что кредиторы не смогли доказать причастность бизнесмена к выводу активов из подконтрольной ему фирмы. Теперь в споре разобрался Верховный суд. На заседании представитель депутата требовал предъявить доказательства причастности доверителя к выводу средств. А его оппонент возражал: «Конечно, письменных распоряжений он не мог давать». Судьи экономколлегии выслушали их и приняли решение (Определение № 304-ЭС19-25557).

Итак, в 2014 году Сергей Головачев, депутат Заксобрания Омской области, бизнесмен, учредил «Торгово-закупочную компанию ”Синергия”», которая занималась оптовой торговлей мясом и другой деятельностью в сфере сельского хозяйства. В конце 2014 года он переоформил компанию на подконтрольное АО «Группа Синергия». Через несколько лет фирмы начали испытывать финансовые трудности, а в 2017 торгово-закупочную компанию признали банкротом (дело № А46-10739/2017). Согласно данным Casebook, общая сумма требований – порядка 276 миллионов рублей.

Денег в конкурсной массе не хватало, поэтому кредиторы решили пополнить ее за счет Головачева. Общество «Де Хес» обратилось в суд с заявлением о привлечении депутата к субсидиарной ответственности. Кредиторы обвинили Головачева в том, что именно он довел подконтрольное общество до критического состояния.

Арбитражный суд Омской области с этим согласился. Первая инстанция установила, что в результате контролирующего влияния Головачева на руководство «Синергии» она заключила несколько подозрительных сделок по выводу денег со счетов. В общей сложности было выведено порядка 400 миллионов рублей, что и привело общество к банкротству.

При этом схемы по выводу денег не были сложными. Примерно половину «Торгово-закупочная компания ”Синергия”» направила напрямую на счета материнской «Группы Синергия». А еще подконтрольное Головачеву общество перевело 30 миллионов рублей прямо на его счет и погасило несколько его долгов перед кредиторами.

Суд пришел к выводу: Головачев создал и поддерживал в «Синергии» такую систему управления, которая изначально была нацелена на «систематическое извлечение выгоды» другими членами холдинга во вред должнику и его кредиторам.

Бремя доказывания

Дело пересмотрели в апелляции. По мнению 8-го ААС, кредитор не представил доказательств того, что заведомо невыгодные сделки совершались с одобрения Головачева. Кроме того, кредитор не провел «системное исследование отношений, сложившихся между должником и другими членами группы лиц», а также не представил суду письменный анализ того, как сделки повлияли на результат финансово-хозяйственной деятельности «Синергии».

Также, по мнению апелляционного суда, совершенные в пользу самого Головачева сделки не прошли тест на критерий существенности применительно к масштабам деятельности должника. Проще говоря, их цена была слишком мала, чтобы привлечь депутата к «субсидиарке».

С этими выводами согласился суд округа. Тогда другой кредитор должника, Россельхозбанк, обратился в Верховный суд. В своей жалобе он указал, что суды неправильно распределили бремя доказывания. Кредитор настаивает: суды не могли и не должны были применять по отношению к нему повышенный стандарт доказывания. Ведь именно Головачев должен был опровергнуть те доводы, которые привел кредитор в обоснование необходимости привлечь его к ответственности, но этого не сделал.

«В соответствии со сложившейся судебной практикой для целей привлечения контролирующего лица к субсидиарной ответственности независимому кредитору достаточно представить согласующиеся между собой косвенные доказательства указанных фактов», – указал в жалобе заявитель.

Смещение акцентов 

Суды необоснованно поставили возможность привлечения к субсидиарной ответственности в зависимость от наличия прямых доказательств, заявил юрист Россельхозбанка на заседании в Верховном суде.

«При наличии презумпции доведения до банкротства и совокупности косвенных доказательств…» – начал юрист. «Кредиторы со своей задачей справились», – закончил за него председательствующий судья.

По ходу привлечения остальных руководителей должника к субсидиарной ответственности открывается все больше новых обстоятельств, рассказал Александр Шевелев, юрист общества «32 Зернопродукт» и завода «Вега», других кредиторов. В частности, это новые подробности по сделке о перечислении 173 миллионов рублей от «Синергии» в «Группу Синергия». «Сейчас уже понятно, что эти деньги были выведены в офшоры и на счет юридической фирмы ”Юрфикон”», – заявил юрист.

«Имеются вступившие в законную силу решения судов, которые подтверждают, что это был не вывод денежных средств, а исполнение судебных актов, которые были направлены на разрешение вопросов относительно судьбы этих денежных требований», – не согласился Кирилл Войзбун, представитель Головачева.

«Головачев не мог не знать, куда уходят эти деньги, ведь он был главным бенефициаром всей группы. Она зарабатывала деньги, которые потом выводились. Суды неправильно сместили акценты на бремя доказывания, заявил представитель кредиторов. Но даже в этих условиях доказывать причастность или непричастность Головачева к сделкам должен был именно Головачев, а не кредиторы», – уверен Шевелев.

Несущественная сделка на 30 миллионов

Войзбун не отрицал, что Головачев – это контролирующее лицо и конечный бенефициар. «Но надо не забывать: сам статус не означает, что сделки надо автоматически признать совершенными якобы под воздействием контролирующего лица», – продолжил он. Другими словами, статус контролирующего лица должен быть реализован на практике, подчеркнул юрист. Кредиторам неоднократно предлагалось представить доказательства непосредственного влияния, но они этого сделать не смогли. «Бремя доказывания было распределено справедливо», – настаивал Войзбун.

С этим не согласился Шевелев. По его мнению, достать прямые доказательства причастности Головачева к сделкам у кредиторов не выйдет. «В такой небольшой группе компаний, как «Синергия», распоряжения о сделках обычно даются устно. Конечно, он не оставлял письменных распоряжений, это понятно», – заявил представитель кредиторов.

Также, по словам Войзбуна, суд апелляционной инстанции «справедливо высказался», что перевод 30 миллионов рублей на счет Головачева не является существенной сделкой. «То есть не соблюдается критерий существенности, отсутствуют основания для привлечения к субсидиарной ответственности», – добавил он.

Но тройка судей экономколлегии с этими аргументами не согласилась. После непродолжительного совещания судьи ВС РФ отменили акты апелляционного и кассационного судов. А это значит, что Головачев понесет субсидиарную ответственность по долгам «Торгово-закупочной компании ”Синергия”».

Выгодоприобретателя можно привлечь к «субсидиарке»?

Налоговая служба обратилась в суд с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности нескольких лиц – в том числе предполагаемого бенефициара и выгодоприобретателя по сделкам.

В банкротном деле столичного ООО «(№ А41-22526/2016) налоговая служба пытается привлечь к ответственности на 859 миллионов рублей не только непосредственных руководителей этой конкретной компании, но еще и три фирмы, которые входили в ту же группу компаний. Проверка выявила, что контролирующие должника лица разработали и внедрили схему ухода от налогов. Для этого они использовали взаимозависимые организации и «фирмы-однодневки».

Суды не стали привлекать к субсидиарной ответственности экс-руководителя основной компании, потому что он исполнял обязанности генерального директора должника в период за пределами двухлетнего срока до принятия заявления о признании должника банкротом. Три «смежных» фирмы также не стали привлекать, сославшись на решения судов общей юрисдикции, которые решили, что они не аффилированы с должником. Кроме того, суды исходили из отсутствия обстоятельств, которые бы свидетельствовали о подконтрольности должника этим юрлицам вследствие получения за счет него финансовой выгоды.

Суд отказался привлечь к «субсидиарке» и некую фигурирующую в деле гражданку, которая никогда не была ни участником общества, ни его руководителем. Но налоговики настаивают, что именно она является конечным бенефициаром всей группы компаний.

В рамках реализации всего бизнес-проекта ею контролировались все товарные и денежные потоки, осуществляемые в рамках установленных схем уклонения от уплаты налогов, включающих в себя владение товарными знаками, выпуск продукции и комплектующих, импорт товара, включение в цепочку движения товара технических организаций и «фирм-однодневок», уверены налоговики.

Гендиректор же, по мнению проверяющих, руководил должником в момент совершения налоговых правонарушений, поэтому на него действует презумпция доведения организации до банкротства в соответствии с подпунктом 3 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Также заявитель жалобы привел и доводы о взаимосвязи всех четырех фирм. Одна из них использовала средства группы компаний, чтобы построить складской комплекс, который затем компания оформила в собственность вышеупомянутой гражданки. Затем объект, как утверждают налоговики, перешел в пользу другой фирмы, возглавляемой ее дочерью в качестве вклада в уставный капитал.

Налоговый орган в своей жалобе написал: «В дальнейшем общество произвело формальную реализацию данной недвижимости другому обществу, также подконтрольному группе компаний».

Экономколлегия проверила доводы жалобы, отменила решения нижестоящих инстанций и направила спор о привлечении всех вышеперечисленных лиц на новое рассмотрение (Определение от 14.07.2020 № 305-ЭС19-24480 о передаче кассационной жалобы на рассмотрение в судебном заседании, мотивировочная часть решения ВС РФ будет опубликована позднее).

ВС против субсидиарки без банкротства

И напоследок – немного позитива. В смысле, дело, где все закончилось относительно хорошо. Директор не стал возбуждать дело о банкротстве своей компании, а просто исключил ее из реестра как недействующую. За это его привлекли к субсидиарной ответственности по долгам компании. Но в Верховном суде директору удалось доказать, что он отвечать «рублем» не должен.

В деле № А21-15124/2018 экс-гендиректора общества привлекли к субсидиарной ответственности. Он не подал заявление о банкротстве своей компании, как того требует закон. При этом общество исключили из ЕГРЮЛ как недействующее, а банкротное дело не возбуждалось вовсе.

Бывший руководитель считает, что при таких обстоятельствах он не должен отвечать по долгам фирмы – об этом он написал в своей жалобе в Верховный суд. Он также указывает, что кредитор компании мог как оспорить решение регистрирующего органа об исключении общества из ЕГРЮЛ, так и самостоятельно обратиться в арбитражный суд с заявлением о банкротстве должника. Кроме того, руководитель сослался на то, что с апреля 2018 года он находился в стадии банкротства как физическое лицо, из-за чего не мог бы профинансировать процедуру банкротства.

Экономколлегия рассмотрела дело, отменила решения нижестоящих инстанций и направила дело на пересмотр. Мотивировочная часть решения будет опубликована позднее.

Сергей Данилов, корреспондент «ПБ»


Доступ к бератору на 3 дня

Вверх