ВС признал споры с ПФР делами повышенной сложности

Женщина пыталась добиться досрочной пенсии, но ПФР отказывался зачесть ей некоторые периоды стажа в льготном порядке. Две инстанции удовлетворили ее требования только частично, а кассация не стала рассматривать дело из-за пропуска срока обжалования. Истица просила восстановить его, указывая, что апелляционное определение ей выдали поздно, а дело очень трудное. Верховный суд признал эти аргументы убедительными.

Верховный суд считает, что «сложность изложения правовой позиции» может относиться к уважительным причинам для пропуска процессуальных сроков. Это следует из определения ВС по делу № 53-КГ21-8-К8. Женщина пыталась добиться досрочного назначения пенсии через суды, но безуспешно; в кассационном обжаловании ей отказали из-за пропуска сроков. Верховный суд счел, что у женщины могли быть уважительные причины для опоздания.

Обстоятельства спора

В 2015 году управление Пенсионного фонда в Рыбинском районе Красноярского края отказал местной жительнице в досрочном назначении пенсии по старости. Позднее она обратилась в Партизанский районный суд Красноярского края, требуя признать это решение незаконным. Истица просила суд обязать УПФР зачесть ей в стаж определенные периоды работы в льготном порядке и назначить пенсию с 2015 года, передает Право.ru.

Решения нижестоящих судов

Первая инстанция обязала управление ПФР включить некоторые периоды работы женщине в ее стаж в льготном исчислении, но в других требованиях отказал. Красноярский краевой суд изменил только порядок включения спорных периодов в стаж истицы.

Восьмой кассационный суд общей юрисдикции не принял кассационную жалобу женщины, так как апелляционное определение вынесли 29 июня 2020-го, а жалобу истица подала только 5 ноября, то есть с пропуском трехмесячного процессуального срока. Ходатайство о восстановлении срока кассация также отклонила; в нем истица утверждала, что получила текст апелляционного определения только 10 августа, чем и объяснялась задержка с подачей жалобы.

Позиция ВС

Верховный суд напомнил, что закрепленный в законодательстве список уважительных причин пропуска процессуальных сроков не является исчерпывающим. Таковыми можно признать не только обстоятельства, которые напрямую относятся к личности заявителя (например, болезнь), но и любые, которые объективно препятствовали подаче жалобы в срок. Суд обязан изучать все приведенные заявителем доводы и давать им исчерпывающую оценку в мотивировочной части определения.

Так, в этом деле истица ссылалась на то, что не смогла в срок подготовить жалобу «в том числе в связи со сложностью изложения правовой позиции по спору о защите права на пенсионное обеспечение». Этим доводам суды не дали надлежащей оценки, отмечает ВС.

Верховный суд также указал, что поздно выданное истице апелляционное определение тоже затруднило подготовку жалобы в срок. При этом суд поставил под вопрос, достаточно ли времени оставалось у подательниц ы иска, «учитывая сложность возникшего спора».

Отклонять ссылку на распространение COVID-19 только на том основании, что на территории Красноярского края не вводили обязательную самоизоляцию населения, тоже было нельзя. ВС указал, что ссылку истицы на необходимость соблюдать самоизоляцию следовало принять во внимание.

С учетом всего этого, Верховный суд отменил определения нижестоящих инстанций и восстановил для женщины пропущенный срок подачи кассационной жалобы.

Мнение экспертов

Опрошенные изданием юристы согласны, что позиция ВС верна, а принятое решение справедливо и обоснованно. При этом они несколько расходятся в оценке аргумента о сложности изложения правовой позиции по спору о начислении пенсии.

Одни считают это указание довольно необычным. В Гражданском процессуальном кодексе используется такой критерий как сложность спора, например, при разрешении вопросов о судебных расходах сторон, при определении разумного срока судебного разбирательства и т. п., напомнил он. Но при восстановлении срока этот фактор обычно не учитывают.

Другие считают более существенным фактором позднее получение истицей апелляционного определения. Довод о «сложности правовой позиции» приведен судом исключительно в контексте того, что истица была вправе рассчитывать на исчисление срока с момента фактического получения копии документа, наступившего через полтора месяца после рассмотрения дела в апелляции.

Обращают внимание и наполное отсутствие оценки нарушения сроков возврата дела после апелляционного рассмотрения при отказе в восстановлении пропущенных сроков. Несоблюдение процессуальных сроков со стороны самих судов — проблема, существовавшая давно, но обострившаяся в последние несколько лет. Сроки, установленные для судов на изготовление итоговых судебных актов, базируются на расчетной нагрузке на суды в 26–28 дел в месяц. Но такая нагрузка нигде не закреплена. В реальности ее часто превышают в десятки раз, что ведет к задержкам и, как следствие, сокращению оставшихся у участников процесса сроков обжалования. А при рассмотрении вопроса о восстановлении пропущенных сроков суды часто не принимают этот фактор во внимание.

В то же время юристы отмечают, что указание на сложность формулирования правовой позиции по этому делу не лишено оснований. В данном случае принцип «незнание закона не освобождает от ответственности» неприменим. Дело в том, что, помимо общих положений законодательства о пенсионном обеспечении, вопросы включения льготного стажа регулируются большим количеством подзаконных нормативных актов Минтруда, ПФР, а также постановлениями Конституционного Суда и Пленума ВС. К тому же позиция властей и судов по этой теме периодически меняется. Применение соответствующих правовых позиций затруднительно даже для юристов, а тем более для защищающего свои интересы самостоятельно гражданина.